а том месте, где теперь стоит Могилёв, рос непроходимый лес, который не пропускал даже солнечные лучи. От него и великому Днепру было тесно, а Днепр в то время был очень широкий, сердитый, не то, что сейчас. И жил в том лесу страшный разбойник Машека. Говорили, он обладал такой нечеловеческой силой, что одной рукой останавливал экипаж с восьмёркой лошадей на полном скаку, вырывал с корнем высокие сосны и толстоствольные дубы, как будто колосья. Деревья те потом так и догнивали на земле, так как грабителю они были не нужны. Ходил Машека в сшитых медвежьих шкурах, вывернутых шерстью наверх. Из оружия имел он только булаву, но такую тяжёлую и огромную что и десять богатырей не то что поднять, даже от земли не смогли б её оторвать. Речку, которую встречал на своём пути и не мог переступить за один раз, карал, будто живое существо, – кидал в неё здоровенные камни пока в одном месте не образовывался высокий завал. По нему и переходил речку Машека и, посмеиваясь, приговаривал:
– Будешь знать, как меня не пропускать. Воду разлила, не пройти, не переступить. Никто в мире не отважится так со мной вести себя. Теперь и тебе, и твоим сёстрам – речкам и криничкам – наука на будущее будет…
Люди тогда намного сильнее и здоровее были, чем сейчас, много было богатырей, но они боялись выйти один на один с Машекой. Один только раз мальчишка, которого звали Ветром, осмелился кинуть вызов лесному владельцу:
– Чего ты прячешься, Машека? Выходи, будем в открытую биться!
Зашумел густой лес, затрещали деревья, задрожала земля от мощного топота, и послышалось:
– Иду! Иду! Чего так спешишь? В могилу я тебя в любом случае загоню! Куда тебе до меня?
– Не хвались, выходи! Привык нападать внезапно на лесных дорогах, грабить среди ночи, а до настоящего поединка у тебя дело не доходило…
– Хочешь сказать, что у меня с тобой настоящий поединок получится?
– Увидим… Не хочу больше терпеть и смотреть на муки людские, которые ты, злодей, им несёшь!
– Ишь ты, разговорился. За всё сейчас мне заплатишь…
– Не пугай. Если бы боялся, не вышел бы с тобой один на один.
– Смелый ты человек, и я предлагаю быть товарищами. Ещё больше людей в подчинении и страхе держать будем.
– Не по мне это, Машека. Не хочу людскую кровь проливать.
– Ну, смотри… Смотри, пока ещё не поздно. Могу отпустить и даже твои обидные слова прощу…
– Не хочу такой щедрости от грабителя.
– Ну, если так…
– Только так и не иначе. Только так.
Машека впервые видел человека, который не только не боялся его, но и вызывал на поединок.
– А на чём биться будем? Какое оружие выбираешь?
– У тебя же булава?..
– Ну…
– Вот и я себе прихватил, её и стану от тебя отмахиваться.
Начали они биться. Машека сразу убедился, что перед ним достойный противник, что Ветер не просто хвалился, а по-настоящему обладал неимоверной силой и его удары ничем не отличаются от Машековых. Бились почти полдня, но никто не желал уступить. Лесной властитель взмокрел тяжело дышал и ждал момента когда Ветер ослабеет. Создавалось впечатление, что тот, наоборот, с каждым ударом откуда-то брал силу.
Неизвестно, сколько ещё бились бы они, если бы не повезло разбойнику – Ветер поскользнулся и упал на спину.
– Проси жалости, – прогудел над ним лесной владелец, высоко поднявши булаву.
– Только не у тебя, оборотень! – гневно блеснул глазами Ветер.
Это были последние слова богатыря, а в следующий момент булава ударила в грудь и чистая душа отправилась в самое святое место на небе, отведенное ей самим Богом за то, что осмелился выступить против вампира, который не побоялся его и боролся за счастье и радость людей.
Машека сел возле тела убитого соперника. У него не было больше сил, всё тело дрожало от страшного напряжения. Он глядел на Ветра и думал, потом дотянулся рукой к булаве и подтянул к себе.
– Она и на самом деле не легче моей. Он действительно обладал силой, вот бы мне товарищем был. А так… Посреди этой поляны и оставил его.
Разбойник устал и, пошатываясь пошёл прочь от страшного места, где чуть не нашёл свою смерть. А там, где осталось лежать тело Ветра, через некоторое время из земли забила студеная криница, и такая чистая, такая прозрачная, что люди воду эту только на лечение и брали.
Машека продолжал свои злодеяния, наводя ужас на жителей местных поселений. Он, не боясь, приходил в каждую деревню, брал, что ему было нужно – животных или предметы, – и даже не смотрел на хозяев, как будто их не существовало. Говорили, что достаточно было ему посмотреть на детей, как те начинали плакать и кричать, такой страшный и ненавистный был его взгляд. Уходя, Машека не забывал пошутить – слегка стукал кулаком в угол постройки, она тут же и рассыпалась по брёвнышку, как будто её сильный гром побил. А из далёкой пущи слышался довольный рогат Машеки:
– Ну что, съели? Что хочу, то и делаю, и не вам меня учить. Не мне вам подчиняться.
Со временем сельчане немного осмелели – начали собираться в большие отряды, чтобы разобраться с Машекой. Но и разбойник был не глупый. Как только замечал большое количество вооружённых людей, то прятался в свою берлогу, выкопанную под старым дубом, и, притаившись, ждал, когда последний человек мимо пройдёт. А люди, ища разбойника, попадали в непроходимую глушь и гибнули, так как не могли найти дорогу назад. Некоторым, правда, везло прожить чуть дольше, только и их подкарауливал Машека и добивал обессиленных и похудевших, по одному.
Так и жил, так и властвовал. Но пришла смерть и к нему. Только не от богатыря, не от здоровенного молодца, который победил разбойника, а … от девушки.
Когда он жил ещё среди людей и не враждовал с ними, у него была девушка. Звали её Предслава. Вот одним вечером привиделась она лесному властителю. Присел он под дубом и задумался. Жаль ему было девушку, так как знал он, что отдали её силой замуж за богатого князя, поэтому сидит она где-то в душной комнате, не пускают её прогуляться, не дают возможности отдохнуть душой каждый час проверяют, чтобы не сбежала или не подумала сделать с собой что-то плохое. Подпёр Машека ствол дерева и рассуждает: «Ох, любовь моя, Предслава моя, солнышко красное. Если бы ты была здесь, утешила бы меня… Зажили бы мы с тобой…»
Сидел, сидел и незаметно уснул. И снится ему, что плывёт светлое облачко по небу из-за которого выплывает белая фигура женщины. Устремился было к ней, но из-за той тучки показалась ещё одна фигура – чёрная, с блестящим шлемом на голове. Не по себе стало разбойнику. Он выразительно увидел, как Предслава кинулась к чёрному рыцарю, и их губы слились в поцелуе. Ринулся Машека к тому рыцарю и начал с ним биться. Лупил соперника по чём попало, покуда тот не упал, и красная кровь потекла на землю. Бледная Предслава стояла перед ним. Пожалел её тогда Машека, не убил, так тресло красавицу от страха. Плюнул и пошёл куда глаза глядят. Только и произнёс на прощание: «Живи себе…» – «Но…» – устремилась было она, и в этот момент лесной хозяин проснулся и вскочил на ноги. – «Как сладко я спал. И какой удивительный сон приснился. Столько времени не видел Предславу, а тут… Как живая стояла… Что это значит?..»
Но никто не мог ответить на этот вопрос, и Машека потихоньку пошёл в свою берлогу. Лёг, но сон не приходил. Тогда разбойник перевернулся на другой бок и произнёс: «Пойду на дорогу. А вдруг кого-нибудь перестреляю, обворую, и на душе станет легче…» Выбрался на дорогу, притаился в кустах и смотрит себе, как высоко в небе горят яркие звёзды. Нечто вечное виделось ему в этом. Потянулся Машека и тут услышал шум колёс по неровной дороге. Вскоре разбойник увидел красивую карету, запряжённую шестью лошадьми. Когда карета с ним поравнялась, напрягся Машека и схватил её за заднее колесо. Лошади застыли на месте.
В карете сидел молодой мужчина, а на козлах возвышались здоровенные лакеи и фурман. Но такая сила против Машеки была не сила, а насмешка. Двоих лакеев он убил одним ударом, а фурману досталось ногой так, что тот, как будто какая-нибудь баба-яга в ступе, рванув, полетел шагов на тридцать. Разбойник кинулся к дверям кареты, рванул ручку на себя и… в грудь ему воткнулось остриё сабли.
– Прочь с дороги, негодник! – заорал красивый мужчина.
– Ты что, родной, забыл, где находишься? – спросил Машека.
– С дороги!
– Надоел ты мне! Бросай саблю и выходи, может и подарю тебе жизнь…
– Со своим прощайся! – заревел мужчина и, замахнувшись, ударил саблей разбойнику по голове.
То, что произошло было, видимо, неожиданно для того, кто был в карете, – сабля, коснувшись густых волос на голове у Машеки, разлетелась на несколько кусков.
– Допрыгался? – Машека, казалось, не удивился, а воспринял всё как должное.
У незнакомца заскрипели зубы, но его испуг не подействовал на Машеку.
– Прщайся с жизнью, гад! – крикнул разбойник и так ударил человека по голове своим огромным кулаком, что тот и дух выпустил.
– Вот так-то лучше, а то – размахался…
Машека двинулся к карете, надеясь найти там ценности, и остолбенел: прямо на него смотрела… его Предслава. Она нисколько не изменилась, наоборот, стала ещё более красивой, возмужала. Машека, впечатлённый, промямлил:
– Предслава…
– Я.
– Почему ты здесь?
– Так…
– Кто это был?
– Мой муж.
– Тот самый князь?
– Он.
– А как же наша любовь?
Предслава притихла, глаза её заморгали, и казалось, она вот-вот заплачет.
– Не надо, всё прошло, Предслава. Не надо, тем более что ты предала нашу любовь. Ты про это забыла а я не забуду до конца жизни…
Женщина вылезла из кареты и приблизилась к Машеке.
– Зачем ты так?
Она коснулась рукой плеча здоровяка, и тот сразу обмяк, притих.
– Думаешь, только ты про всё помнишь?
Разбойник не отвечал.
– Сколько я выплакала, сколько времени меня из душной комнаты не выпускали… Никто про это не знает, потому что я никому не говорила.
Машека вздрогнул.
– Скажи мне, почему ты такой жестокий? Зачем столько невинных людей избил-покалечил?
Разбойник и на это ничего не ответил.
– Молчишь? Я тоже молчала, ничего не отвечала князю когда он ко мне подходил и выспрашивал, согласна ли я выйти за него замуж…
– Молчала? – подхватил разбойник.
– Да.
– Но согласилась.
– Согласилась, потому что принесли отсеченную голову и сказали, что твоя. Мол, словили и наказали.
– Неужели ты мою голову узнать не могла?
– Почему нет? Узнала бы. Только когда глянула, то сразу упала в обморок, а потом мне её не показывали…
Они замолчали. Молчала женщина, молчал и Машека.
– Забирай меня с собой, родной, – неожиданно зашептала Предслава.
Разбойник, не помнящий себя, схватил женщину в охапку и понёс в своё логово. Но хитрая Предслава не так просто предлагала Машеке провести вместе ночь. Она придумала план – уничтожить ненасытного грабителя, которого когда-то горячо любила. Прикинулась добродушной, кроткой, и разбойник ей доверился. Когда он уснул крепким сном, то Предслава осторожно достала большой нож у Машеки из-за пояса и со словами: «Так тебе и надо, оборотень!» – глубоко всадила его разбойнику в грудь. Тот пару раз дёрнулся и заснул навсегда.
Предслава собралась и пошла в сторону дороги чтобы встретить людей. Это ей удалось сделать только средь бела дня. Привела их красавица к тому проклятому месту, там с большим позором закопали Машеку и назвали место «Могилой льва».
Недалеко от той могилы нашли высокую гору, которая была полита кровью и усыпана костями невинных жертв зверств Машеки. Эта гора и в наши дни называется Машековкой, и на ней находится старое городское кладбище.
После Машеки тут жило много разбойников, для уничтожения которых властители этого края выделили гору как место ссылки опасных злодеев.
Ссыльные делали своё дело – высекали густой лес – и тем самым вынуждали уходить отсюда разбойников. Позже на том месте основали город, который, то ли от могил убитых грабителями людей, то ли от могилы льва – Машеки, назвали красиво – Могилёв.
